Анастасия САЛОМЕЕВА
Фото из архива
«БРАК – ЭТО НЕ ПАСТОРАЛЬ. У ВСЯКОЙ СЕМЬИ ЕСТЬ СВОИ СЛОЖНОСТИ, ПРОБЛЕМЫ, ХВОРИ. И В ЖИЗНИ НЕРЕДКО СЛУЧАЮТСЯ СИТУАЦИИ, СМУЩАЮЩИЕ ТВОЮ ДУШУ. НО СЕРДЦЕ АЛЛОЧКИ ОБЛАДАЕТ ТАКИМ УДИВИТЕЛЬНО ПРИТЯГАТЕЛЬНЫМ СВОЙСТВОМ, ЧТО Я НЕСМОТРЯ НИ НА ЧТО НЕ МОГУ ОТ НЕЕ «ОТКЛЕИТЬСЯ».
АЛЛА ЛЬВОВНА, ВЛАДИМИР АЛЕКСЕЕВИЧ, ЗНАЮ, ЧТО ВЫ ПОЗНАКОМИЛИСЬ В ОЧЕНЬ ЮНОМ ВОЗРАСТЕ. КОГДА И КАК ЭТО ПРОИЗОШЛО?
Владимир КОНКИН: Это был первый традиционный сбор выпускников моей школы. Мы собрались у нашей классной руководительницы Зои Семеновны Выборновой. Я, только что ставший студентом первого курса театрального училища, пришел на этот сбор вместе со своим папой, который был председателем родительского комитета и хорошо знал Зою Семеновну. В гостях я сразу же обратил внимание на дочь Зои Семеновны Аллу. Но, очевидно, я на Аллу должного впечатления не произвел, по крайней мере мне так показалось, поэтому в первую встречу познакомиться толком нам не удалось. Однако я не отчаивался, поскольку знал, что раз сбор традиционный, то через год мы снова встретимся с Аллой. И, может быть, в этот раз мне удастся привлечь ее внимание.
Так и произошло. Мы опять собрались у Зои Семеновны. На второй сбор пришло меньше выпускников, а я был уже без папы, что позволяло мне чувствовать некоторую свободу. К тому же я год проучился в театральном училище, уже имел некий сценический опыт, так как наш курс принимал участие в массовках спектаклей Саратовского академического драмтеатра. Словом, я чувствовал себя довольно уверенно.
Весь вечер я не уставал привлекать к себе внимание, рассказывал какие-то театральные байки, что-то показывал и был достаточно забавен… Так часа три я мучил и терзал родителей Аллы. Гляжу, и она заинтересовалась – то к нашему столику чайничек принесет, то чашечки поправит, а потом присела рядом, заслушалась и заулыбалась. Это, конечно, поддало жару в мое пылкое сердце…
Когда я уходил с той встречи, родители Аллы, Зоя Семеновна и Лев Николаевич, провожая меня, очень приветливо сказали: «Володенька, заходи как-нибудь». Это был большой карт-бланш, пропуск в мир моей избранницы. Этим пропуском я и воспользовался, став частым гостем в доме ее родителей. Вскоре мы с Аллой начали дружить и встречаться.
АЛЛА ЛЬВОВНА, ВАМ, КАЖЕТСЯ, ЕСТЬ ЧТО СКАЗАТЬ ОБ ЭТОЙ ИСТОРИИ…
Алла КОНКИНА: Все было так, как говорит Володя. Только вот он может так интересно «подать» историю, отметив главное, но умолчав при этом о некоторых любопытных нюансах. Вообще-то история нашего знакомства и дружбы была более длинной…
В. К.: Один из нюансов, о котором я не сказал, – это то, что мы с Аллой могли познакомиться и подружиться еще в первом классе (смеется). Дело в том, что несколько дней мы вместе проучились в одном классе в школе №37 Саратова. Но там не успели друг друга заметить. Вскоре Алла перешла в другую школу, с английским уклоном, а потом и я вместе с родителями переехал в другой район и был переведен в школу, где преподавала Зоя Семеновна, ставшая в пятом классе моей классной руководительницей.
А. К.: Вы знаете, сейчас много говорят о том, что некоторые люди еще в детстве предчувствуют свою будущую судьбу. Мне кажется, у меня было такое предчувствие. Еще до школы, как и все девочки, играя в детские игры, я мечтала о будущем. И однажды почему-то решила, что моим мужем будет известный актер. Потом эта мысль куда-то ушла. Вспомнила же я о ней уже в зрелом возрасте, в середине 80-х, когда мы с Володей и детьми уже переехали в Москву.
В. К.: А мне на последнем звонке Зоя Семеновна, еще не зная о том, что ей суждено стать моей второй мамой, напророчила «звездную» карьеру. Она давала напутствие всем выпускникам и, говоря обо мне, придумала такую арабеску: «И вот однажды я иду в школу и вдруг вижу – на афишной тумбе висит огромный плакат, где написано: «Сегодня в Саратове начинаются гастроли знаменитого артиста Владимира Конкина…». Я ведь в школе принимал активное участие в художественной самодеятельности, чем был популярен у сверстников (смеется).
ЧЕРЕЗ ТРИ ГОДА ПОСЛЕ ТОЙ СУДЬБОНОСНОЙ ВСТРЕЧИ ВЫПУСКНИКОВ ВЫ ПОЖЕНИЛИСЬ. ВАМ ОБОИМ БЫЛО ЧУТЬ БОЛЬШЕ ДВАДЦАТИ ЛЕТ. КАК ВЫ НЕ ПОБОЯЛИСЬ В СТОЛЬ ЮНОМ ВОЗРАСТЕ БРАТЬ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ДРУГ ЗА ДРУГА?
В. К.: Наши родители были хорошо знакомы. Они уважали друг друга и доверяли нам. Когда мы учились на четвертом курсе, мамы и папы убедились, что наши отношения достаточно крепки, чувства сильны, и мы нуждаемся друг в друге. И разрешили нам пожениться. Свадьба состоялась в декабре 1971 года, уж более 35 лет тому назад.
Что же касается возраста, то, оглядываясь сегодня с высоты прожитых лет на свою юность, я понимаю, что мы тогда поступили правильно. Если бы мы сделали паузу и я бы, закончив училище, по распределению поехал в свой театр в другой город, а Алла осталась бы доучиваться с Саратове, все могло бы усложниться.
Театральная жизнь, в которую я окунулся, а следом за ней и киношная – я ведь только поступив в свой первый театр, Харьковский ТЮЗ, получил приглашение в фильм «Как закалялась сталь» – полна соблазнов. Полтора года я не видел семью – молодую жену и своих малышей, Святослава и Ярослава, которые родились у нас в Саратове. И не имея за своей спиной тех крепко заложенных основ этой юной семьи, укрепленной не только рождением наших детей, но и воспитанием, которые мы получили от родителей, мог легко поддастся соблазну.
К счастью, я был хоть молодой и неопытный, но мужчина, и понимал, что семья – это основа всего. Будь я холост и предоставлен сам себе – меня, совсем еще молодого человека, могло смутить и сбить с правильного пути новое театральное и кинематографическое окружение. Особенно когда началась так называемая слава после фильма «Как закалялась сталь». Слава – это очень страшный искус, который может сбить с толку любого здравомыслящего человека.
Соблазнов было очень много, более того, они есть и сейчас. Поверьте, брак – это не пастораль. У всякой семьи есть свои сложности, проблемы, хвори. И в жизни нередко случаются ситуации, смущающие твою душу. Но сердце Аллочки обладает таким удивительно притягательным свойством, что я несмотря ни на что не могу от нее «отклеиться». Она мне бесконечно дорога и близка.
Мне всегда хотелось гармонии, хотелось, чтобы моя супруга была в меня влюблена. Потому что стабильное чувство любви – самое серьезное и самое важное, что должно быть в человеке, его вечный стержень. Хочу, чтобы Алла каждый раз влюблялась в меня заново. А для этого нужно совершать поступки, которые позволяли бы ей открывать меня заново. При всем том, что мы давно и хорошо знаем друг друга.
По-моему, у нас с Аллой все сложилось практически идеально. В моей профессии крепкая семья – из ряда вон выходящий случай. Я знаю очень многих достойнейших актеров, актрис, режиссеров, которые мечутся, меняют семьи, страдая при этом сами и заставляя страдать других. Нам же, к счастью, удалось построить классическую и счастливую семью. Это дорогого стоит.
АЛЛА ЛЬВОВНА, А КАК ВЫ БОРОЛИСЬ С СОБЛАЗНАМИ, О КОТОРЫХ ГОВОРИТ ВЛАДИМИР АЛЕКСЕЕВИЧ? КАК ПЕРЕЖИВАЛИ ИСКУШЕНИЯ?
А. К.: Я Володе всегда верила. Конечно, иногда было тяжело. Особенно тогда, когда Володя уехал работать в Харьковский ТЮЗ, а я осталась в Саратове. У нас только-только родились близнецы, я день и ночь занималась ими, параллельно заканчивала Саратовский педагогический институт. Естественно, были и переживания, подспудно посещающие каждую женщину, которая находится в разлуке с любимым. Но Володя, к счастью, много писал, часто звонил. И я успокаивалась.
В.К.: А мне всегда вдали от Аллы не хватало дома, семьи. Знаете, я благодарен своим пращурам, от которых мне передались некоторые качества, и родителям, которые меня правильно воспитали. Мне всегда хотелось состояться как мужчине. А настоящий мужчина для меня это не тот человек, который обладает определенными материальными возможностями или же который полностью посвящает себя своему делу, профессии.
Мужчина – это добытчик. Это человек, который должен идти на войну и защищать свой дом.
АЛЛА ЛЬВОВНА, ВАШ БРАК – ТРАДИЦИОННЫЙ. ВЫ ПОЛНОСТЬЮ ПОСВЯТИЛИ СЕБЯ СЕМЬЕ, СУПРУГУ, ДЕТЯМ. МЕЖДУ ТЕМ ВЫ СПЕЦИАЛИСТ ПО ИНОСТРАННЫМ ЯЗЫКАМ И ВПОЛНЕ МОГЛИ БЫ СДЕЛАТЬ КАРЬЕРУ. НЕ ЖАЛЕЕТЕ О НЕЙ?
А. К.: Да нет. Наверное, во мне сильнее традиционно женское начало, я всегда с удовольствием занималась домом и семьей. Да, мне иногда предлагали интересную и высокооплачиваемую работу, и если б я согласилась, то, наверное, к сегодняшнему моменту преуспела б в профессии. Но в нашей семье основным кормильцем всегда был Володя. Он очень много работал. А с таким занятым супругом, с тремя детьми на руках мне очень сложно было бы совмещать заботу о доме с серьезной работой.
А ВЫ ПОМОГАЕТЕ СУПРУГУ В ЕГО РАБОТЕ? НАПРИМЕР, В ВЫБОРЕ РОЛЕЙ?
А. К.: Конечно. У нас так давно заведено. Еще с Киева, где мы жили в середине 70-х, Володя тогда числился в штате киностудии им. Довженко. Помню, он приносил сценарий, читал мне его вслух. Бывало, мы вместе хохотали над его нелепостью, а потом ломали голову, как бы увильнуть от этой работы. В лоб ведь отказаться было нельзя – раз ты числишься в штате, то должен сниматься. Было очень много смешных ситуаций.
В.К.: Да, помню, нам очень не понравился сценарий одного фильма. Но руководство студии настойчиво меня уговаривало взяться за эту роль. Отвертеться было почти невозможно. В конце концов директор картины решил ехать к нам домой для серьезного разговора, а на следующий день должны уже были состояться съемки. К счастью, под рукой у меня оказалась слива, которую я засунул под щеку, Алла перевязала мне голову и подсунула градусник. Флюс – что тут поделаешь. Так что вопрос о моем неучастии в фильме решился сам собой (смеется).
ЗНАЮ, ЧТО СТОЛЬ СТРОГОЕ ОТНОШЕНИЕ К ПРЕДЛАГАЕМЫМ РОЛЯМ ПРИНЕСЛО ВАМ В СВОЕ ВРЕМЯ НЕМАЛО НЕПРИЯТНОСТЕЙ.
В.К.: Творческая жизнь у меня не самая легкая. После фильма «Как закалялась сталь» на меня посыпались предложения сыграть похожих на Павку героев. Все «кожанки» и «кожанки». И я стал отказывать фактически всем студиям страны. Видите ли, несмотря на свои 22 года, я прекрасно понимал, что лучшей «кожанки», чем Корчагин, мне не сыграть и что еще две-три подобных картины, и я уйду в тираж.
После этого киношники повесили мне ярлычок, у нас ведь с этим очень быстро – «Конкин зазнался». И предложений стало меньше. Признаюсь, нам с семьей иногда было достаточно трудно.
Слава Богу, что постепенно это прошло. Одним из первых, кто сломал эту стену и позволил мне выйти за пределы амплуа романтического героя, был Леонид Федорович Быков, удивительный человек, которого я с детства любил как актера. Это произошло на студии Довженко, где состоялся показ первых отснятых материалов фильма «Как закалялась сталь». После просмотра Быков подошел ко мне и сказал: «Володя, а знаешь, ты ведь комедийный артист». И это после того серьезнейшего материала фильма, где не было и намека на комедию!
В то время Леонид, к которому я стал относиться как к мудрому старшему брату (мой старший брат умер 17-летним мальчиком, когда мне было два года, а я всегда нуждался в таком близком человеке), как раз приступил к картине «В бой идут одни старики» и предложил мне сыграть Кузнечика. Но съемки «Как закалялась сталь» еще не закончились, и Николай Мащенко, естественно, меня не отпустил. Тем не менее Быков обо мне не забыл и через некоторое время дал мне сценарий фильма «Аты-баты, шли солдаты», предложив выбрать любую роль. Мы с Аллой остановились на Игоре Суслине, этом еще не оперившемся молодом мальчишке, вчерашнем школьнике, попавшем в мясорубку войны, наивном, смешном и настойчивом. Так Леонид приоткрыл мне дверцу к характерным ролям.
А ОТЧЕГО ВЫ ТАК НЕ ЛЮБИЛИ ПОЛОЖИТЕЛЬНЫХ ГЕРОЕВ?
В.К.: Не то что не любил. Просто сниматься в похожих ролях актеру не интересно и не всегда полезно. Знаете, когда я заканчивал театральное училище, моим амплуа считался «Лирический герой – простак». Я играл Шмагу в «Без вины виноватых», слабохарактерного Гаврилу в «Горячем сердце» Островского, то есть героев, написанных лирической краской с добавлением легкого юмора.
А когда мои педагоги узнали, что я снимаюсь в главной роли фильма «Как закалялась сталь», то решили, что это либо розыгрыш, либо какой-то водевиль, неудачно названный так же, как знаменитый роман. Правда, после того как фильм вышел на экраны, все решили, что Конкин – социальный герой и напрочь забыли, что я и танцую, и пою и вообще могу делать на сцене все, что угодно.
Через год после работы с Леонидом Быковым, я снялся в своей первой экранизации классического произведения. Надо сказать, я всегда тяготел к классической литературе, все мои любимые писатели принадлежат к веку XIX и началу XX. Это была картина «Кавказская повесть» по «Казакам» Толстого, где сыграл главного героя – Дмитрия Оленина. Потом был Аркадий Кирсанов в телефильме «Отцы и дети» по Тургеневу, затем на ленинградском телевидении я снялся в фильме-спектакле «Обыкновенная история», где сыграл еще одну свою давнюю мечту – Одуева. Так постепенно я возвращался на круги своя, к характерным ролям. Ну а затем был мой заседатель Шабашкин в «Благородном разбойнике Владимире Дубровском», острохарактерная роль, в которой я всласть покупался.
ВЫ СКАЗАЛИ, ЧТО ВАША ПРИНЦИПИАЛЬНОСТЬ В ВЫБОРЕ РОЛЕЙ НЕРЕДКО БОЛЬНО БИЛА ПО СЕМЕЙНОМУ ДОСТАТКУ. КАК АЛЛА ЭТО ПЕРЕНОСИЛА?
В.К.: Алла замечательная и очень мудрая женщина. Никогда от своей супруги я не слышал слова: «Володя, я хочу норковую шубку, нам надо машину поменять, дома ремонт сделать, а на даче крыша протекает… Согласись на эту роль!». Никогда! Я знал, что супруга меня поддержит. Поэтому мне всегда хотелось принести в дом все, что я зарабатывал. И, видимо, потому, что Алла никогда ничего не просила, у нее все есть (смеется).
Алла очень женственная, мягкая и разумная. И при всем том она очень сильный человек. В ней уживаются, казалось бы, несовместимые вещи. Потому что иногда внутренняя жесткость женщины может подчинить себе все остальные ее качества. С Аллой такого не происходит, к счастью.
Повторюсь, я до сих пор испытываю нежное чувство сердечной привязанности к своей супруге. Для меня это очень дорого и важно. Сегодня, благодаря вам, я вспоминаю свою юность и понимаю, что уже в тогдашнем возрасте я был неглуп, последовав зову своего сердца и связав свою жизнь с этим человеком. Мы еще не знали, что нас ждет впереди, только открыли эту страницу толстой книги жизни, но крепко держались за руки. Я счастливый мужчина, поскольку состоялся и в профессии, и в семье. У меня есть две хорошие опоры в жизни.
Вообще, мне кажется, что быть женой актера дело очень тяжелое. А быть женой Конкина – особенно. Константин Сергеевич Станиславский написал в своей книге «Работа актера над ролью» фразу, которая заменяет все многопудие его дальнейших исследований. Звучит она так: «Актеры! Будьте беременны ролями!». Для меня это ключик к нашей профессии. Если роль не пройдет через твою плоть, ты ее не выстрадаешь, ничего не получится.
За свою творческую жизнь я сыграл в 49 фильмах и 38 спектаклях. Это целая толпа мужчин разного возраста и разных социальных слоев. Все они прошли через меня и до сих пор живут во мне. Я будто пулями изрешечен своими персонажами, как дуршлаг. И что же такое после этого я есть? И как с таким человеком жить в семье? Для меня это великая загадка, ответ на которую знает только моя супруга.
АЛЛА ЛЬВОВНА, КАК?
А.К.: Володя сказал «дуршлаг»… А как женщины поступают с этим предметом? Выливают все лишнее и оставляют суть. Его самого. Иногда это бывает сложно, иногда не очень (смеется).
А КАКУЮ БЫ ЖЕНЩИНУ ВЫ НАЗВАЛИ УСПЕШНОЙ?
В.К.: Вопрос не прост. Все индивидуально. Это дело вкуса и культурных традиций. Мне кажется, успешная женщина – та, которая несмотря ни на что остается женщиной, умной, тонкой, нежной, способной услышать не только свое собственное желание, но желание близких ей людей, та, которая рада прочитать сказку на ночь своему ребенку…
Наверняка кто-то из так называемых успешных дам может сказать в адрес моей супруги, что она не успешна. Но и Алла тоже может сказать о некоторых из них то же самое. Да разве женщина достигла успеха, если она, сделав карьеру и добившись материального состояния, пожертвовала своими нравственными устоями, если у нее одно дитя, с которым она из-за этой работы и пообщаться толком не может, и если рядом с ней нет любимого человека? Мне кажется, что моя Алла – успешная женщина. Она вырастила и воспитала троих детей, достойных членов нашего общества, а сейчас является счастливой бабушкой четырех внуков, которых нам подарили сыновья.
А.К.: Я согласна с Володей. Успех женщины – понятие сложное и индивидуальное. Для меня успешная женщина та, которая выполнила свое главное предназначение – состоялась как жена, мама, хозяйка дома. А еще успешная женщина это та, которая довольна своей жизнью, всегда остается собой и никогда не подстраивается под других.
ЭТОТ НОМЕР ЖУРНАЛА ВЫХОДИТ К 8 МАРТА. ЧТО БЫ ВЫ ПОЖЕЛАЛИ НАШИМ ЧИТАТЕЛЬНИЦАМ?
В.К.: Мне кажется, что каждой женщине, независимо ни от ее социального уровня, ни от рода деятельности, ни от материального благосостояния, всегда хочется внимания со стороны любимого. Так пусть утром 8 Марта вас, милые женщины, разбудит тонкий и нежный аромат, и, приоткрыв глаза, сквозь дрему вы увидите на своей подушке цветы, бережно положенные туда вашим спутником жизни. Думаю, такой знак внимания придется по вкусу любой даме и утвердит ее вечную власть над мужчиной. Я хочу, чтобы эта власть сохранялась, чтобы рядом с вами были достойные избранники вашего сердца, чтобы дети были здоровы и приносили только радость и, конечно, чтобы в работе вам сопутствовал успех. В том числе и в самой сложной работе – быть женщиной.
А.К.: А я пожелаю того, что мы, женщины, обычно сами себе желаем: быть красивыми, умными, обаятельными, всегда интересными для окружающих. Оставайтесь добрыми мамами и становитесь прекрасными бабушками.
КОНКИН
Владимир
Алексеевич
Родился в Саратове. Окончил Саратовское театральное училище им. И.А. Слонова (мастерская
Д. Лядова).
Лауреат премии Ленинского комсомола. Заслуженный артист Украинской ССР. Народный артист России.
В 1972–1973 гг. – актер Харьковского ТЮЗа,
в 1973–1974 гг. – Академического театра им. Моссовета.
С 1974 г. – актер киностудии
им. А.Довженко.
С 1979 г. – актер московского театра
им. М. Ермоловой.
В 1988–1991 гг. – актер Театра-студии под руководством
Е. Радомысленского.
В 1991–1994 гг. – актер Театра «Вернисаж».
С 1994 г. играет
в антрепризах.
ИЗБРАННАЯ ФИЛЬМОГРАФИЯ:
«Как закалялась сталь», 1973,
реж. Н. Мащенко; «Романс о влюбленных», 1974, реж. А. Кончаловский; «Марина», 1975,
реж. Б. Ивченко; «Аты-баты, шли солдаты…», 1976, реж. Л. Быков; «Кавказская повесть», 1978,
реж. Г. Калатозишвили; «Путь к Софии», 1978, реж. Н. Мащенко; «Место встречи изменить нельзя», 1979, реж.
С. Говорухин; «Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна», 1981,
реж. С. Говорухин; «Отцы и дети», 1983, реж. В. Никифоров;
«За ночью день идет», 1974, реж. О. Бийма; «Багратион», 1985,
реж. Г. Чохонелидзе; «Апелляция», 1987, реж. В. Гурьянов; «Благородный разбойник Владимир Дубровский», 1989, реж. В. Никифоров; «Последняя осень», 1990, реж. В. Плоткин; «Исчадье ада», 1991, реж. В. Панин;
«А спать с чужой женой хорошо!?», 1992,
реж. И. Соловов; «Бульварный роман», 1994, реж. В. Панин; «Принцесса на бобах», 1997, реж. В. Новак; «Опять надо жить», 1999, реж. В. Панин; «Романовы Венценосная семья», 2001, реж. Г. Панфилов; «Оперативный псевдоним», 2003,
реж. И. Талпа; «Приключения мага», 2002, реж.
Ю. Кузьменков;
«Время жестоких», 2004, реж. В. Плоткин,
А. Стефанович; «Сармат», 2004,
реж. И. Талпа; «Оперативный псевдоним-2. Код Возвращение», 2005, реж. С. Виноградов;
«В круге первом», 2006, реж. Г. Панфилов.